Чудо образа Богородицы Зимний Цвет о снеге. Сказки Ильи Боровикова |
| 22.12.2012 г. |
 В одной деревне люди лишь снегом жили. Такой уж им край достался: снега круглый год довольно, а без иного и обходились. Ни цветов, ни злаков, ни прочей зелени не знали: из снега тесто месили, снегом солили, снегом утирались. Зато потеха круглый год: сани-лыжи, лыжи-сани.
Иконы, конечно, водились в том краю. Понятное дело: русский человек без прочего сумеет, а без благочестия никак. И был у тамошних изографов обычай: новописанную икону ледком леденить. Покроет мастер ледком икону – возблещет образ, воссияют краски. Но вот беда – с годами ледок белел. И не просто – а до полной слепоты: как насядет сверху кристалла да конденсата на палец, уже и не разглядишь, как говорится, где у Стратилата стати, а где латы. Одно слово – «белые доски». Только спасенья и было: удалой реставратор, что вокруг деревни на лыжах похаживал. Если что – снежку растопит, вскипятит и образ обновит. И вот жила в той деревне бабуся. Как-то раз наладилась она санями через овраги, глядь – что-то явлено на сугробе... Вроде как икона очерчена! Присмотрелась бабуся – и впрямь икона: большая, древняя. Только безвидная совсем: от времени побелела. Ну, бабуся пала на колени да с молитвой эту икону на сани возложила. И припустилась в деревню. А тут как раз один реставратор крутился, по сугробам реял, высматривал: нет ли какой работы. Бабуся к нему: - Не забыла меня Матерь Божья, на старости лет чудесного утешения сподобила! Возьмись-ка, голубчик, да потщись: чтобы всё до последней снежинки подчистить. - На этот счёт не беспокойтесь, - реставратор отвечает, - мне снежинка на образу – что бревно в глазу. Водички вскипятил, очки поправил и за работу. В урочную пору пришла бабка за иконой. Глядит – неземной красы Богородица открылась! Отдала она реставраторово и покатила икону благоговейно. Прикатила домой, воздвигла на аналой. Вдруг видит – не всё реставратор счистил! Три снежинки на Пречистой остались: две на ланитах, одна на челе. Вернулась бабка: - Что ли очки тебе перекосило, окаянный: с пол-сугроба снега на образе осталось! Ты со мной не шути, а то Пречистая тебя покарает, а я санками добавлю. Хоть святую воду кипяти - а только чтобы всё было чисто. А рядом с той деревней был колодец святой воды. Боязно реставратору – где же это видано, чтобы святую воду кипятить? А делать нечего. Взял он святой кипяток и счистил снежинки. Бабуся забрала икону. Поставила на киот – глядь, икона задом поворотилась. Испугалась бабка, ни жива, ни мертва. Выбежала было к реставратору – приморозь, мол, обратно снежинки. Шасть до саней – а снег-то весь растаял! Обмерла бабуся. А без снега в той деревне – хоть помирай, да и то никак: сани с телом не пойдут, да и куда класть-то, каким снегам предавать? И помереть - никак, и жить - никак: что теперь месить, чем солить?! Вой пошёл по деревне. Бабуся, как и все, выла-разливалась, перед образом металась, а к ночи притомилась и уснула без сил. Вот спит она, а во сне к ней икона Пречистой приходит: - Почто ты мне звёзды девства святым кипятком угасила? - Смилуйся, чудотворная! Да разве ж кто знал, что то звёзды! - Звёзды и есть: они девство Матери Божьей знаменуют, прежде Рождества, в Рождество и по Рождестве. Ты по простоте могла и не знать, а что реставратор-то ваш? Очки-то одел, да ума, видать, не прибавил. Ну что ж, покатается он теперь у меня на лыжах, попашет землю носом. - Помилуй нас, Пресвятая! Ему то что – лыжи подмышки, да и был таков! А нам как теперь прожить?! Одно теперь: в колодец сани, а следом и сами… - Думаешь, - икона говорит, – если в святой воде потонешь, на том свете грехи отпустят? Эх, тёмные вы тут люди, даром что белым-бело вокруг вас. Ну да ладно, по простоте вам да простится. Намолите мне снежинок на новые звёзды - будет и в деревне снег. - Как же намолить его, Пречистая? - Вот гляди, указую тебе образ Прокопия Устюжского, юродивого. Ему и помолитесь. В тех краях, где люди землёю живут, у Илии Пророка дождя просят. А вам, коли вы снегом живы, надо Прокопия молить. Его по всей Руси, когда в снеге нужда, о хладосошествии воздухов испрашивают. Потому что от него чудо было явлено: в день его успения, посреди лета, снег пошёл, чудесное прославление юродивого знаменуя. Подскочила бабка и бегом к реставратору. Тот-то хорошо знал, у кого чего есть. Быстро обернулся – образ святого Прокопия отыскал. Воздвигли они икону и давай молиться: - Великий чудотворче, помилуй нас, даруй сошествие снежных масс! Молились-молились, выли, метались…Посыпался снег! Подставили они икону – три снежинки вмиг приросло, словно всегда и было. Как приросли снежинки к иконе – начал и снег к земле прирастать, да как хорошо: не успел реставратор лыжи наладить, а сугробы уж выросли втрое против прежнего! С той поры зажили люди лучше, снегом богаче. Образ чудотворный снежным изобилием благословлял. А сама икона не только снежинками украсилась, но и ледяным узорочьем обросла. Весь народ ходил дивиться, как морозные цветы-самородки по мафорию Пречистой да по фону расцвели. С тех пор и стали эту икону называть – Богородица Зимний цвет. От неё и пошёл обычай деревенские иконы серебряными цветами расписывать. Эти цветы и по сей день можно увидеть. Их ещё называют – «лопушки»/ Илья Боровиков http://famar.tmweb.ru |
