Вопросник к местным жителям для составления истории сёл и храмов

Дорогие братья и сестры! Сегодня мы публикуем епархиальный вопросник, который может помочь в сборе истории православных храмов не только Уфимской, но и любой другой губернии-епархии России. Вопросник разработан в 1994 году, не раз потом исправлялся, оттачивался, исходя из накапливаемаго опыта. Если несколько старожилов отвечают развёрнуто и подробно, то не составляет особого труда увидеть полную картину истории той или иной церкви в ХХ-м веке. При сборе ответов очень важно не вмешиваться в стиль, стараясь донести живой язык и обороты речи старожилов.

Собирайте, пожалуйста, историю храмов, этим вы сами творите историю. В качестве живаго примера под перечнем вопросов, публикуем  некоторые собранные моим другом воспоминания по истории церкви села Курачева Бирскаго уезда Уфимской губернии.

ПРИМЕРНЫЙ ВОПРОСНИК К МЕСТНЫМ ЖИТЕЛЯМ ДЛЯ СОСТАВЛЕНИЯ ИСТОРИИ СЁЛ И СЕЛЬСКИХ ХРАМОВ УФИМСКОЙ ЕПАРХИИ (наиболее важные вопросы выделены жирным)

1. С какого времени существует село, и откуда переселились основатели села, ваши предки в Уфимскую губернию?

2. Имело ли Ваше село раньше другие названия? Перечислите их.

3. Сколько в вашем селе было церквей, моленных домов, часовен, святых родников или колодчиков?

4. Как они назывались? Какой был престольный праздник в селе?

5. Храм был деревянный или каменный? Опишите подробно его внешние и внутренние особенности. Есть ли у Вас его фотоснимки, фото священников, или у кого они могут быть?

6. История строительства вашей церкви? Что рассказывали предки?

7. Примечательные события истории вашей церкви до революции, в гражданскую войну, раскулачивание? Рассказы предков.

8. Как отмечались в селе праздники церковные? Престольный? Крестные ходы по селу? вокруг села?

9. Как происходило закрытие храма? Кто был зачинщиком? Активным участником закрытия? Люди какой национальности особенно усердствовали при закрывании и разрушении храма?

10. Интересные или чудесные события, легенды, знамения, явления и т.д. при существовании, закрывании храма и после на этом месте?

11. Были ли возле церкви могилы священников, благодетелей? Чьи? Сколько? Что с ними?

12. Судьба последних священников? Были ли в вашей сельской церкви священники-мученики? Нет ли потомков в селе или в городе?

13. Что стало с иконами, утварью, имуществом, церковными домами, землёю? Сохранилась ли хоть одна вещь от вашей церкви.

14. Были ли усердные защитники от закрытия, слома, переноса церкви?

15. Как относились Ваши родители, односельчане к советской власти, коммунистам во время закрытия, слома, переноса церкви?

16. Какие были случаи Божьего наказания участникам погрома церкви или представителям советской власти?

17. Что было в храме после закрытия? Как народ к этому относился?

18. Было ли в селе движение за восстановление храма во время «послевоенного потепления» кон.1940-50 г.г.? Где молились по праздникам? Был ли молитвенный дом?

19. Есть ли сейчас такое движение? Верующие? Активисты за возрождение? Что предпринимается?

20. Если церковь (часовня) уничтожена, укажите её точное место. Не выкорчеван ли фундамент?

21. Ваши предложения по церковному месту: а) восстановить храм в прежнем виде? б) поставить на этом месте новый больший храм? в) достаточно установки памятного креста (часовни)?

22. Какие деревни, хутора, посёлки входили раньше в приход вашего храма?

23. Какие ещё церкви, моленные дома, часовни были в окрестностях села? Может быть, у Вас есть лучшие сведения о соседних церквах Уфимской губернии, священниках, старые фотографии их?

24. Вспомните все ваши народные названия или прозвища улиц, частей, концов села, оврагов, ручьёв, лесов, полян, лугов, холмов, урочищ и проч. Как их называли предки?

25. Были или есть ли в селе другие старинные здания, усадьбы, кладбища, иные почитаемые места? Какова их участь? История? Фотографии?

26. Знают ли жители историю села? Давался ли в школе минимум краеведческих знаний? Были ли кружки любителей старины? Школьный краеведческий музей, уголок и т.п.?

27. Велись ли кем-либо подобные расспросы и сбор исторических данных? Есть ли церковная летопись?

Мы будем очень благодарны, если Вы ответите на вопросы. Этим Вы принимаете участие в восполнении незаписанной истории этого МАЛОГО УГОЛКА ВЕЛИКОЙ РОССИИ.

Отвечайте внимательно и не торопясь, в случае сомнений расспросите старожилов. В ответах, пожалуйста, укажите Ваши Ф.И.О., год рождения.

Ответы и предложения просьба высылать по адресу: 450103, Уфа, ул. Сочинская, 29, Уфимское Епархиальное Управление, историку Егорову П.В. или по эл.почте: sssrus68@mail.ru

Т.т.: 917-751-3592, (3472) 50-25-31 или fax 50-25-26.

РАССКАЗЫ О ЦЕРКВИ СЕЛА КУРАЧЕВА, ЗАПИСАННЫЕ СЕЛЬСКИМ УЧИТЕЛЕМ ИГОРЕМ ВАЛЕРЬЕВИЧЕМ АУГЕНБЕРГОМ, ПРИСЛАННЫЕ ЕГОРОВУ ПАВЛУ ВЛАДИМИРОВИЧУ ДЛЯ АРХИВА УФИМСКОЙ ЕПАРХИИ

Раздьяконова Наталья Васильевна 1919 г.р.:

«С детства жила в Курачеве, с 1977 г. в Уфе. В 7 лет пошла в школу, мы выходили в школе на крыльцо и видели, как всё вытаскивали из церкви и тащили, там были татары приезжие и свои татары. Церковь была огорожена оградкой каменной высотой 1 м. У церкви к востоку схоронен батюшка. Снаружи у церкви напротив могилы батюшки в стену была вложена икона. Подальше от церкви на восток похоронили коммуниста – Михаила Шаровьёва – он был такой хам, что слов нет, хотел раскопать могилу батюшки, но умер сам. Когда церковь растащили, сделали амбар, колокола снимали несколько дней. Когда колокол упал, он ещё три часа звенел, гудел. Когда колокол сбросили, то 20 м3 дров в нём сожгли, прежде чем раскололи, сердцу было больно, как ломали. Был такой человек, звали Илюшка Танечкин (мать его – Танечка) залез кресты снимать, начал топтаться на кресте и тут же упал с церкви и убился. Ещё был Миша Мережников – тоже вредный человек.

Поп был раньше, сына его звали Николай, он учился со мной в школе. Когда попа из дома выгнали, он ничего не взял, только крест, приложил его к груди, и пошёл.

Позже в церкви сделали сушилку, нас иногда посылали работать туда, и мы слышали какие-то звуки, гул, мы больше не стали ходить. Вася Кузьмин как-то смог крест большой утащить и на подловке его держал, лет 10 назад он дом продал и уехал. А Стеша Зыкова, которая там жить стала, продала этот крест, и её начало гнуть.

Я раньше в церкви работала 5 лет уборщицей, сторожа были там – Пахом Шляпников, Афанасий Селянин. У Афони дедушка сумел унести деньги церковные, он их не брал себе, но спрятал, чтобы вернуть потом, закопал в крышу сарайчика, потом его посадили за что-то, он умер. Через много лет эту сарайку стали разбирать и деньги высыпались, рассыпались по всей улице, они уже устарели, были не в ходу.

Когда я уборщицей работала, начну мыть на сцене (где алтарь был) – на меня какая-то сила начнёт действовать, не даёт мыть, я скорее-скорее, оглядываясь, мою. Раньше была икона "Страшный суд" в церкви, змей большой нарисован, толстый, на нём полосы, на этих полосах написано какой грех.»

Еговцева Евдокия Сергеевна 1924 г.р.:

«Жила в Костылёво (2 км от Курачева), переехала в Курачево в 1946 г. Была ещё часовенка с южной стороны деревни (на окраине), у пруда, 4х4 м размером (приблизительно), деревянная. Перед церковью схоронен батюшка, имён не помню.

В церкви внутри были иконы, много было их, на стене (на паперте) был дощатый пристрой. При входе (с запада) во всю стену икона "Страшный суд", народ и цепи с обеих сторон нарисованы, на церкви была колокольня, колокол большой. Когда я была маленькая, я заикалась. Мне сказали, чтобы я встала под звенящий колокол, меня родители привели на колокольню и поставили под самый колокол, вскоре икота прошла и до сих пор не заикаюсь.

Колокол разбили, народ протестовал. Те, кто разбивал колокол – долго не жили. Среди них, помню, был Костя Кулешов, он уехал в Магинское, там жил, правда, ещё долго.

Батюшку переселили в маленький домик, недалеко от церкви (30-40 м на северо-запад от церкви). В церкви потом товар хранили от сельпо. Имущество церкви куда-то увезли, крест с церкви (большой) лежал у Васи Кузьмина на голýбнице, его распилили. Миша Ульянов (сейчас живой) помогал (это после Перестройки, в 1990-х гг.). Приезжал какой-то поп неправский [псевдопоп, жулик – прим. А.И.]. Маня Чуракова тоже ходила помогала (сейчас неживая), якобы этот крест нужно в церкови в Байки, погрузили в машину, и этот поп увёз. Я отдала ему икону Семёна Праведного [св. Симеона Верхотурскаго], мужа дома не было, потом он меня ругал за это. У покойной Натальи Пашихи, соседки, была большая икона Пантелеимона из церкви, её увёз Анатолий Голдин в Нефтекамск, он художник, может, хотел обновить её. У Василия Кузьмина было много икон, куда их дели – не знаю.

Священника увезли в то время, больше его не видели и не слышали о нём. Мой дядя был служащим в церкви, тоже забрали в 1936 г. (наверное), никаких вестей не было. У меня 2 сестры были монашки в Бирске, их забрали в тюрьму, там они и умерли.»

Шутёмова Софья Александровна (1926-2005) и её дочь Шутёмова Александра:

«Когда была церковь, почту возили из Артакула вечером, и чтобы не заблудились дорогой, сторож на колокольне периодически звонил, почтовые курьеры по звону находили ориентировку. Кроме Иванова и Дмитриева дня праздновали Ильин день – служба была.

С 1933 г. в церкви уже не служили. Всех сторожей-стариков коммунисты тоже посадили, они в тюрьме умерли; имущество увезли в Балтачево [в райцентр]. Был председатель сельсовета – Павел Сухоев, он настоял, чтобы церковь закрыли, после этого у него начал сразу расти горб (точнее – после сброса колокола), так и умер с горбом.

Когда закрывали, одна из жительниц деревни – Житникова – сказала слово против, её за это на 5 лет посадили в тюрьму, за это время её сын был без присмотра и сошёл с ума т.к. сильно тосковал по матери и сидел в подполе у сестры (она на работу уходила); он таким и прожил жизнь (кличка была в народе – Петя Гитлер). Был раньше в деревне ещё один странный человек – Егор Зима (кличка), похожий на блаженного (жил приблизительно до 1980 г. (или 78 г.) и Петя Г. – тоже). Мог предсказывать события: Чуракову Анну ударил паралич (1978 г. – приблизительно), он подошёл к ней и говорит: «Ничего, не умрёшь, ещё 13 лет проживёшь в таком состоянии». (Умерла она действительно, пролежав 13 лет парализованной – прим. А.И.). Её сыну Чуракову Леониду Ивановичу сказал, что твой дом сгорит; ему, кончено, никто не поверил, но через какое-то время дом у Чуракова Л.И. сгорел действительно. [Я слышал от людей, что Егор Зима относительно церкви говорил: «Перед концом света восстановят», – конец света, возможно, означал, что ещё пройдёт много времени – прим. А.И.]. Относительно имущества церкви – не знаю, крест лежал у Васи Кузьмина. У Сидоровой Нади были какие-то иконы, отданные Василием ей, но она их отдала Толе Голдину в Нефтекамск.

В деревне [в селе] раньше было 700 дворов. Людям было некуда селиться – выезжали и населяли другие места, например, в Александровку (30 домов было), рядом – Карагуш (36 домов), севернее – Ковиновка, рядом. В Даниловке жили не курачевские, а барские (крестьяне, которые принадлежали крупному помещику – Балаеву до революции). В 1960-х годах всей деревней собирали по 3 рубля (тогда были деньги большие (как сейчас 200-300 руб.), чтобы отправить ходатаев для открытия церкви (Трофим Чернышёв, Голдин Гаврила Иванович) в Москву. Не знаю, ездили или нет.

До 1980 г. жила в Курачево, есть фотографии (старые) церкви у тётки Анисьи Сидоровой, то ли это рисунок?»

Голдина Мария Дмитриевна (1926-2006) [всю жизнь прожила в Курачеве, глубоко верующая, девственница, всю жизнь старалась людям делать добро – прим. А.И.]:

«Церковь строили 20 лет, камни носили с Уфы в рюкзаках[?], но они не пригодились, камень потом возили из Байков, с Байкибаша. Внутри было всё в иконах, все светы[?] в иконах красочных, красивых были, не было свободного места, всё в ликах святых. Над кинобудкой (которая сейчас) опускалась и поднималась икона. У входа (с запада) висела большая икона «Страшный суд» (слева во всю стену прихожей части), большая змея в огне, что будет грешникам. Под церковью одна часовенка была внизу, ключик был у часовни батюшка проводил водосвятцы. По лугу есть ещё один родник. Престол – Иванов день, Дмитриев день – церковь была построена в честь этих двух праздников, ходили с иконами из дома в дом [в эти дни?]. Когда была служба, то людей было тьма-тьмущая. Если кто умер, на кладбище несли – колокол звенел по нему.

Ограда из камней была больших. К востоку церкви (напротив алтаря) похоронен батюшка, ближе к стене – его дочь (15-17 лет ей было). Сын был у батюшки Володя (Володя Попов – звали). Партийные подъехали к дому батюшки, вызвали его (когда у нас кто-нибудь болел в деревне, звали священника), посадили в машину и увезли, а что с ним дальше было, не знаю, но люди говорят, что слышали голос священника, он кричал, звал на помощь: «Спасите, помогите!» Матушка с сыном Володей потом куда-то уехали, когда стали гонять семьи священников.

[Зачинщики закрытия?] Сухаев Павел, Ковин Александр кузнец. Закрывали с шумом, женщины плакали, не давали, чтобы разрушали, купола снимали, колокол разбивали, жгли и колотили потом. Колокол спускали, когда упал, он впился в землю глубоко – половина вошла, топорами его били, а потом дровами топили [чтобы раскололся]. Имущество церкви в [Старо-]Балтачево увезли. Одну медную икону взял кузнец Ковин Алексей, он её раскалил на огне в кузнице и начал молотом долбить, что-то хотел из неё сделать, и вдруг – руки посинели и отнялись, так с отсохшими руками и жил. Все, кто ломал церковь, были наказаны, например, Александр Рубцов – без пальцев остался. Все, кто снимал колокол – долго не жили, многие из них погибли на войне (1941-45 гг.), мужчин было много, Костя Кулешов, помню, был.

Женщина одна в то время – Анна Галкина – рвала на себе волосы, когда колокола сбрасывали. Растащили всё имущество, сожгли, у родника люди закапывали иконы. Родители мои были богомольцы, им было жалко… Однажды в Иванов день в церкви люди видели свет, подойдут ближе – света нет нигде, отойдут – опять свет в церкви. До войны рядом с нами дом был, к северо-западу от церкви стоял когда-то деревянный домик, там жил батюшка. Может быть, там одно время и молебный дом был или склад?

Закрыли церковь – замок повесили. Была зерносушилка, склад был (хлеб возили туда); потом – клуб. Когда колхозы соединялись, богомольные люди хлопотали, хотели восстановить, при председателе колхоза Такаеве вычистили всё внутри здания, помыли, покрасили, окна были целые. Но Такаев не дал открыть, ключи от церкви забрал, потом всё опять отобрали. Клуб сделал. Сторонники церкви были: Вася Кузьмин, Трофим Чернышёв, Перевышин Александр (из Султангулово), Голдин Гаврила, много женщин было, они всё приводили в порядок в церкви, мыли, чистили, помогали, но так и не восстановили церковь, не дали. Митя Галкин, Алексей Запевалов работали, им Такаев за слом заплатил пшеницей.

Была одна фотография церкви, но её и крест забрал поп (худенький), приезжал из Иткулей (из Уфы?), фотографии, он сказал, что вернёт – но не вернул [об этом попе М. Голдина очень плохо говорила – прим. А.И.], его знала Поля Усова (в Иткулях жила). Есть у Игоря Валерьевича копия фото. (Много помнит обо всём мой брат Анатолий Голдин из Нефтекамска, приедет летом 2005 г. – его нужно расспросить.)

О раскулачивании. У моего отца двух сыновей сослали, после раскулачивания; и часто кулачили без всякой причины бедняков, если только кто на них донёс. Кто немного что-то нажил своим трудом, то беднякам было обидно, что они живут богаче их, и доносили; забирали всё, даже стены забирали – выгоняли из дома, пристройки увозили. Помню, со всего села много сундуков навозили, возле подвала у здания сельсовета, потом сами же растащили все эти сундуки себе (активисты). Состоятельные люди своим трудом наживали всё, у некоторых поля были далеко – но они приезжали туда ещё до восхода солнца (летом) и весь день работали в поте лица и скот держали, а их называли кулаками, за что? Кулацкие дома ломали (не своё же) и делали склады.

Хорошо было бы, если церковь восстановят, вид бы сделали, походили бы маленько на старость лет. Но кто поможет сейчас? У других помогают, у нас – нет. Село большое было – 280 хозяйств. Из Уфы в прошлом или позапрошлом году приезжали, родник святили…»