«ВАРЯГ» - КРЕЙСЕР ЗАГАДОЧНОЙ СУДЬБЫ. Исторический очерк. Часть третья. |
| 05.04.2010 г. |
|
5. МОМЕНТ ИСТИНЫ Неравный бой длился около часа. За это время «Варяг» выпустил по противнику 1105 снарядов, «Кореец» - 52. Орудия канонерской лодки были не столь дальнобойные, и потому «Кореец» вступил в бой значительно позднее, на более близких дистанциях. Согласно рапорту командира, огнём «Варяга» был потоплен один миноносец и повреждены 4 японских крейсера:«Асама», «Чиода», «Такачихо» и «Нанива»; предположительно, противник потерял около 30 человек убитыми и около 200 - ранеными. Впоследствии японские власти утверждали, что попаданий в японские корабли не было, а потерь и повреждений они не имели. Впрочем, ничего удивительного в этом не было: ни одна из воюющих сторон никогда не признает понесенные потери - в первую очередь из-за опасения подорвать собственный боевой дух. Бой был невиданно ожесточенным: «Варяг» получил 5 подводных пробоин, множество надводных и лишился почти всех орудий. Потери среди экипажа были велики: 1 офицер и 30 матросов убиты, 6 офицеров и 85 матросов тяжело ранены или контужены, ещё около ста человек получили лёгкие ранения (приводят и другие цифры, но расхождения незначительны. - Прим. авт.) На «Корейце» потерь не было. За один час боя крейсер утратил большую часть своей боеспособности. Из двенадцати шестидюймовых орудий оставалось в исправности только два, из двенадцати 75-миллиметровых орудий семь были повреждены, из 47-миллиметровых орудий целых не осталось ни одного. Впрочем, не весь понесенный урон можно было отнести на счет японцев: часть орудий вышла из строя от собственной стрельбы, из-за слабости их подъемных механизмов. Это с одной стороны. А с другой - это явилось гибельным последствием недооценки Морским министерством значения стрельбы на дальних дистанциях. Тем более, что опыт подобной стрельбы имелся в русском флоте задолго до того, как его использовали японцы. И еще одно важное обстоятельство, о котором обычно забывают. В том бою японские крейсера использовали снаряды, по своей мощности значительно превосходившие русские, даже если они были меньшего калибра, так как в качестве взрывчатого вещества японцы применяли шимозу, а не пироксилин. И, наконец, еще одно обстоятельство, которое только на первый взгляд кажется несущественным: взрыв шимозы, в отличие от пироксилина, сопровождается облаком густого дыма. В условиях скоротечного боя это позволяет не только видеть, куда попал снаряд, но и оперативно корректировать артиллерийский огонь. Что же касается корректировки огня, то дальномеры, применяемые русскими комендорами, были не только технически несовершенными, но и само их количество было явно недостаточно. К тому же и они были уничтожены в первые минуты боя. В техническом отношении, артиллерийские орудия «Варяга» и «Корейца», в отличие от орудий на многих японских крейсерах, были устаревшими, не имели оптических прицелов, и наводились по старинке - через «прорезь с мушкой», проще говоря - на глазок. Однако не смотря на техническую отсталость корабельной артиллерии, нашим комендорам удалось потопить один миноносец и повредить несколько крейсеров противника, в том числе закованный в броню флагман «Асама», где начался пожар на ходовом мостике и была выведена из строя кормовая башня. Наибольшие потери в людях были на верхней палубе «Варяга», где была сосредоточена артиллерия, и они доходили почти до половины личного состава. На других палубах потери были во много раз меньше. В сложившейся ситуации командир крейсера согласился с мнением военного совета: корабли уничтожить, а команды разместить на кораблях союзников. На подошедших к борту «Варяга» шлюпках началась эвакуация раненых. Сохранились свидетельства многих очевидцев тех драматических событий, но как водится в таких случаях, обычно они субъективны, противоречивы и путаны. Доходило и до явных казусов. Например, по ехидным воспоминаниям одного из матросов того легендарного сражения, едва ли не первым в подошедшую к борту «Варяга» шлюпку спрыгнул корабельный священник отец Михаил… К таким свидетельствам следует относиться осторожно: те воспоминания относились уже к советскому периоду времени, когда и сама религия, и ее служители подвергались нападкам и насмешкам со стороны власти безбожников. Скорее всего, это был лишь вынужденный реверанс в сторону всесильной власти. Это с одной стороны. С другой же - следует помнить, что корабельная церковь на «Варяге» была устроена в очень опасном месте: она размещалась между двумя торпедными аппаратами. Если к этому добавить, что еще до начала сражения всё вооружение корабля приводится в боевое положение, то отцу Михаилу остается только посочувствовать: целый час ему пришлось молить Господа о даровании победы и спасении моряков в непосредственной близости от торпед, снаряженных сотнями килограммов взрывчатки. Одного попадания снаряда в любую из торпед более чем достаточно, чтобы от корабельной церкви ничего не осталось, а сам крейсер получил бы огромную пробоину. И потому ехидничал тот матрос напрасно: свою «боевую задачу» отец Михаил выполнил сполна, и Бог даровал морякам спасение в совершенно безнадежной ситуации. Скорее, тут нужно удивляться другому: тому, что у священника хватило сил добраться до спасительной шлюпки после часа молитв в «пороховом погребе» под жесточайшим обстрелом «Варяга» из орудий всех калибров целой эскадры японских крейсеров. В 15.30 были открыты кингстоны растерзанного крейсера. Союзники России приняли деятельное участие в спасение русских моряков: для их снятия с обреченных кораблей были высланы шлюпки и катера, для оказания помощи раненым направлены военные медики. Русских моряков - и раненых, и тех, кто не пострадал, - приняли к себе на борт французский, английский и итальянский корабли. И только представитель американского военного флота, не принял на борт ни одного раненого и даже не отправил своих медиков для оказания помощи нуждающимся в ней, ссылаясь на отсутствие разрешения из Вашингтона. Одна из французских газет потом писала, что американский флот, видно, еще слишком молод, чтобы иметь те высокие традиции, «которыми одушевлены все флоты других наций». Петербургская газета «Русь» добавляла, что молодость едва ли играет большую роль, когда дело идет «об основной нравственной порядочности и способности честно и разумно выполнять общественные обязанности служебного долга...» В 18 часов 10 минут непобежденный «Варяг» перевернулся на борт, и жерла его орудий в последний раз взметнулись к небу. Вскоре крейсер скрылся под водой... Он лег на морское дно своим израненным левым боком, словно и там собирался воевать с японской армадой последними уцелевшими орудиями правого борта. Канонерская лодка «Кореец» была взорвана и разделила героическую судьбу «Варяга» за тысячи миль от родных берегов. 6. В ЗЕНИТЕ СЛАВЫ При возвращении на родину, русских моряков встречали с неизменным восторгом и радушием. Из многих стран мира в адрес героев шли приветственные письма и телеграммы. Их восторженно приветствовали французы, немцы, англичане, итальянцы, греки, сербы, турки… О русских и говорить не приходится: всюду героев ждал восторженный прием. Особо торжественной была встреча в Одессе, где им салютовали береговые орудия, в их честь суда подняли флаги расцвечивания, а самим героям Чемульпо вручили Георгиевские кресты (официальное название - «Знак отличия военного ордена Святого Георгия». Георгиевскими крестами награждались нижние чины - исключительно за боевые заслуги. - Прим. авт.) Столь же торжественная встреча ждала моряков и в Севастополе. 14 апреля на площади у Курского вокзала моряков встречали жители Москвы. На платформе играли полковые оркестры. Главным героям Чемульпо, В. Ф. Рудневу и Г. П. Беляеву, поднесли лавровые венки с именными приветственными надписями на бело-сине-красных лентах (цвета государственного флага Российской Империи. - Прим. авт.) Остальным офицерам подарили лавровые венки без надписей, а нижним чинам - букеты цветов. Городской голова вручил офицерам золотые жетоны, а судовому священнику «Варяга» отцу Михаилу - золотой шейный образок. 16 апреля специальный эшелон прибыл в Санкт-Петербург. На перроне вокзала соорудили триумфальную арку, украшенную государственным гербом, флагами, якорями и георгиевскими лентами. Моряков встречали все высшие чины флота, родственники моряков, представители армии, городской думы, земства, дворянства, а также георгиевские кавалеры и морские атташе других государств. Невский проспект был до отказа запружен жителями, когда по нему торжественным маршем шли моряки. В приветственных криках толпы тонули даже звуки духовых оркестров. Таков был путь славы героев Чемульпо по Невскому проспекту. Командир крейсера «Варяг», капитан I ранга В. Ф. Руднев был награжден орденом Святого Георгия четвертой степени. Кроме того, ему было пожаловано звания флигель-адъютанта (почетное звание, присваивавшееся офицерам, состоящим в свите русских императоров. - Прим. авт.) Руднев был назначен командиром строящегося броненосца «Андрей Первозванный» и одновременно командиром 14-го флотского экипажа. Этого же ордена удостоились командир «Корейца», капитан II ранга Г. П. Беляев и все офицеры «Варяга». При этом в числе награжденных орденом Св. Георгия оказались и лица невоенного звания: врачи, инженеры-механики и другие. Такое было впервые в истории русского флота. Офицеры «Корейца» были награждены очередными орденами с мечами (для отличия орденов, полученных за военные заслуги, они имели скрещенные мечи. - Прим. авт.) Тот исторический казус - некоторые участники легендарного сражения оказались награждены дважды за один и тот же подвиг - остался на совести власть предержащих. Однако, спустя полвека, к нему добавился и новый казус: в 1954 г. все оставшиеся к тому времени ветераны битвы при Чемульпо были награждены медалью «За отвагу» (в отличие от многих, так называемых «юбилейных медалей», эта медаль являлась (и является) боевой наградой, которой, в соответствие с ее статутом, награждались военнослужащие армии, флота и пограничных войск за личное мужество и отвагу, проявленные в боях за Советскую Родину и при защите неприкосновенности границ СССР. - Прим. авт.) К этому следует добавить императорский смотр на Дворцовой площади, молебен во дворце, обед в Николаевском зале, учреждение в честь героев специальной медали, прием в городской думе, вручение в Народном доме подарков города… А подарки были щедрыми - каждый матрос получил именные серебряные часы. Что же до специальной медали, имевшую надпись «Да вознесетъ васъ Господь въ свое время», то такая награда была уникальна: все участники героического сражения, не взирая на их чины и принадлежность к департаментам, получили ее из рук императора Николая II (такие медали носили на особой ленте - белая с синим Андреевским крестом, повторявшую расцветку русского военно-морского флага. - Прим. авт.) Кроме того, все герои получили «георгиевские» столовые приборы (с символикой ордена Св. Георгия и его черно-оранжевой ленты. В настоящее время точным аналогом той ленты является черно-оранжевая лента солдатского ордена Славы, а также символическая ленточка Победы над фашистской Германией. - Прим. авт.) Этими приборами они пользовались на званом обеде у императора. Спектакли, приемы и торжественные ужины шли бесконечной чередой, российские газеты были переполнены здравицами в честь героев… Виктор Аннинский Продолжение следует. |
|
